«Агентурно Х» - Вадим Михайлович Хитров

да маменька стала хворать. Вот сестра и уговорила Ольгу Васильевну переехать в Ревель, благо здесь пока таких проблем нет, ни по продовольственной части, ни по политической.

– Да откуда тебе это удалось выведать все?

– У меня своя разведка. Мы тут с Рыбкиным, мужем, стало быть, сестры Ольги Васильевны, парой слов перед совещанием успели перекинуться. Да она только с неделю как приехала.

– Уже неделю она здесь? Господи, уже неделю. Так что же мне делать?

– Ну-ну, контр-адмирал, держите себя в руках. Прежде всего, дорогуша, тебе надо отправиться к цирюльнику и привести свою физию в порядок. А то что это такое, борода космами, усы как у пирата, вон топорщатся во все стороны. Да и мундир давно пора освежить. Лоску надо добавить, соответствовать надобно своим эполетам. Тогда, может, вдова, заметь, вдова, а ты говорил о своем бубновом интересе именно к вдовушкам, начнет тебя замечать. Время прошло, все поулеглось, успокоилось, а женщина она вполне еще ничего себе и счастье может составить любому. Не упусти момент! Говорят, ее уже видели с дочуркой на катке в Екатеринентале. Ты на коньках катаешься?

– Нет.

– Придется научиться, — с самым серьезным видом сказал Дудоров и тут же, не выдержав, рассмеялся.

– Издеваешься над старым боевым товарищем, над старшим по званию, — ответил Непенин и тоже рассмеялся.

– Ну не хочешь на каток, давай я с Рыбкиным договорюсь о твоем визите, Ольга Васильевна с маман пока у них остановились.

– Да, будь любезен, попробуй, — с надеждой в голосе попросил Непенин.

– Ладно, чего ради тебя, чертушка, не сделаешь. Давай еще по одной и все!

В ближайшую субботу Непенин и Дудоров были приглашены Рыбкиными к обеду. Вернее, изначально был приглашен Дудоров, как отъезжающий к месту службы приятель Рыбкина, а уж Борис Петрович похлопотал за своего друга.

В субботу Дудоров зашел за своим чертушкой и был приятно удивлен. Перед ним предстал блестящий офицер в безупречном, с иголочки адмиральском мундире при орденах Святого Георгия и Святого Владимира, аккуратно подстриженный, идеально выбритый и пахнущий дорогущим французским одеколоном.

– Хорош, даже как-то чертушкой назвать тебя язык не поворачивается, — почти с восхищением сказал Дудоров.

– Издеваешься опять?

– Да что ты, истинно тебе говорю, завидный жених при всех достоинствах и регалиях, без всяких шуток. Пойдем-пойдем, негоже опаздывать.

– Так я совершенно готов.

– Только вот что, не сиди за обедом истуканом каменным, поддержи разговор.

– Ладно-ладно, пойдем уже.

Через полчаса, после прогулки по бодрящему морозцу с заходом в цветочную лавку, они, розовощекие и слегка подмерзшие, явились в гостеприимный дом Рыбкиных. Встретил приятелей хозяин, предложил аперитив для согрева и провел к камину, сказав, что дамы выйдут к обеду. Вскоре всех пригласили к столу.

Вышли сестры и сама маман. Были приветствия и галантное вручение цветов.

Ольга Васильевна заметно похудела, но оттого стала еще красивее.

Начался обед, выпили во славу русского оружия, за присутствующих дам, шел разговор о шансах в войне, о флоте, и тут Рыбкин предложил по традиции тост за тех, кто в море. Все невольно вспомнили команду «Паллады», очень многие так и упокоились на дне, оставшись в море навсегда. Выпили молча. И тут Непенин попросил слова:

– Мы сейчас выпили за наших товарищей, если помните, я тогда на похоронах кое-что пообещал вам, Ольга Васильевна, — сказал Непенин и тут же умолк в смущении. Потом как-то неуклюже начал искать что-то в карманах.

– Извините, — бормотал он, — неужели забыл, нет, кажется, в шинели оставил, еще раз извините, но мне необходимо выйти на минуту.

Непенин спешно вышел, оставив всех в некотором замешательстве. Правда, он очень быстро вернулся, держа в руках какую-то газету.

– Вот, нашел, — радостно сообщил он. — Прочтите, пожалуйста, вот здесь, Ольга Васильевна, — сказал он, раскладывая газету на краю стола и указывая на одну из заметок.

Ольга Васильевна в недоумении стала рассматривать текст.

– Помилуйте, здесь фотография морского офицера, а написано все по-немецки, я в немецком не сильна.

– Я помогу вам, — вызвался Дудоров. — Ба, да это некролог. Командование германского флота с прискорбием вынуждено сообщить, что подводная лодка «U‑26» под командованием капитан-лейтенанта Эдевольфа фон Беркхайма не вернулась из боевого похода и, видимо, погибла со всем экипажем. Так, газета от восемнадцатого октября. И что, Адриан Иванович? Поясните.

– Я всего сказать не могу, но достоверно знаю, что лодка не «видимо» погибла, как с остатками надежды сообщают немцы, а была совершенно точно потоплена. И еще, это та самая лодка, что атаковала крейсер «Паллада», и это тоже доподлинно известно.

Ольга Васильевна как-то по-новому, с теплотой взглянула на Непенина.

– Господа, давайте помянем всех моряков погибших в этой войне, все они очень мужественные люди и до конца выполнили свой долг, — предложила Ольга Васильевна.

Они выпили, и тягостное, но не вполне уместное молчание повисло над столом.

И тут в обеденную залу влетело, вкатилось маленькое существо женского пола пяти лет от роду.

– Хочу гулять! — заявило оно одновременно радостно и капризно. — Здравствуйте, вы кто? — спросило оно тут же у адмирала.

– Я Непенин, то есть дядя Адриан, — оторопев от такого напора, ответил Непенин.

– Вы противный или нет? А то я с противными не люблю гулять.

– Вроде нет, может, только чуточку.

– Тогда пошли в парк! Чуточку — это ничего.

– Знаешь, здесь я не командир, это как старшие скажут.

– Вы, дядя Адриан, все-таки гадкий.

– Люся, как так можно, — строго укорила Ольга Васильевна. — Немедленно извинись перед гостями и перед Адрианом Ивановичем, иначе никаких прогулок не будет.

– Извините, — буркнула Люся, скривив губки, и так же стремительно исчезла, как появилась.

– А что, господа, не отправиться ли нам в Екатериненталь? — предложила Романова.

Вся компания нашла эту идею прекрасной, однако у большинства нашлись какие-то дела, а Дудорову вообще пора было уезжать, так что в парк отправились девочка с мамой и Непенин.

– И все же, Адриан Иванович, если это не самая великая тайна, отчего вы так уверены, что германская субмарина погибла? — спросила Романова во время прогулки.

– Это тайна, Ольга Васильевна, но я несколько приоткрою завесу, скажем так, я при сем присутствовал и прошу, более об этом не расспрашивайте.

– Хорошо, то, что вы сказали, звучит для меня вполне убедительно, — произнесла молодая женщина, со значением взглянув на собеседника.

– Вот и ладно.

В это время прямо в кокарду непенинской фуражки попал снежок и раздался заливчатый смех.

– Люся, ну как так можно, — начала увещевать Романова.

– Но каков бросок, прямо Вильгельм Тель, — со смехом сказал Непенин, поправляя головной убор.

Он неожиданно схватил снег и метко бросил его в девочку.

– Ага, счет сравнялся! — в запале выкрикнул Непенин.

– Ну, дядя Адриан, я сейчас тебе задам. Еще каким-то Телем обзывается.

– Погоди-ка, Люся, ты что, не знаешь, кто такой Вильгельм Тель?

– Нет.

– А, к примеру, о Робин Гуде слышала когда-нибудь?

– Тоже нет, — несколько растерянно произнесла Люся.

– Так, это форменное безобразие. Мы сейчас же едем в книжный магазин, сейчас же, — тоном, не терпящим возражений, приказал адмирал Непенин.

Эта идея привела девочку в полный восторг, и уже через час Люся и Адриан Иванович сидели на диване в квартире у Ольги Васильевны, взахлеб читали вслух «Айвенго» и рассматривали иллюстрации.

Потом пили чай и распрощались, только когда Люсе наступило время идти спать.

Провожая Непенина, Люся серьезно посмотрела на него и сказала:

– А ты, дядя Адриан, не такой гадкий, как мне сначала показалось, ты приходи к нам в гости, я разрешаю.

– Вот спасибо, — улыбаясь, сказал Непенин. — Но я думаю, что нам необходимо попросить разрешения у мамы.

– Мама, разреши дяде Адриану приходить к нам в гости, — сразу решила покончить с этим вопросом Люся, — а то он стесняется, как маленький.

– Ну хорошо, если ты так хочешь, я тоже возражать не стану.

– Ура! Теперь я пойду, у меня много дел. Надо уложить спать зайчика Колю и куклу Настю, они такие капризные, это ужас. Спасу на них нет. И ты, дядя Адриан, тоже иди, смотри аккуратнее в темноте. Мамочка, до свидания, провожать меня не надо, — с этими словами Люся вскочила на стул, поцеловала маму и удалилась.

– Вот егоза, — с улыбкой сказал Непенин вслед убегающей девочке.

– Утомила она вас, Адриан Иванович.

– Да нет, что вы, это был один из лучших